Чудотворная икона – феномен Православной Церкви
Православной Церкви существует феномен чудотворной иконы. Что означает понятие «чудотворная» икона и какова роль этого явления в нашей современной жизни, как оно влияет на нашу духовную жизнь. Некоторые склонны объяснять это психологической подготовкой, как верой в чудотворность иконы, другие употребляют выражение: «Намоленная икона стала чудотворной». Здесь следствие спутано с причиной: икона оказывает воздействие, и потому перед ней молятся, а не наоборот. Чудотворность иконы не может быть сведена и объяснена какими-то внешними причинами. Люди идут пить к колодцу, потому что в нем вода, а не вода появляется в колодце потому, что люди хотят пить (или «к пустому колодцу не ходят».
В Православной Церкви, содержащей иконопочитание как догмат, чествуют иконы чудотворные, явленные, само-изображенные.
Иконы ознаменованные чудесами и, по вере молящихся, чудодействующие, именуются чудотворными. Явленными иконами именуют иконы чудесным образом обретенные, неизвестной рукою написанные. В церковных богослужебных книгах такие обретения икон называются явлением. Церковное Предание упоминает также о иконах само- написанных, или само-изображенных.
Известный православный философ-богослов свящ.Павел Флоренский, так объяснял смысл и сущность иконопочитания: «Икона имеет своим основанием особое мистическое видение духовного мира. Икона относится к живой личности, которая пребывает в духов- ной сфере – в области иных сил и измерений. Икона – это возможность видеть духовное через материальные формы и общаться с невидимым. Икона – обнаружение святого, место его мистического присутствия. Она – визуальное звено в диалоге между молящейся душой и святым: христианин молится не иконе, а через икону тому, кто изображен на ней[1]. Икона – это проявление благодати Божией на земле. Мы не можем внести в эту область какую-нибудь систему. «Дух дышит, где он хочет».»
Самое важное, имеющее неотразимую силу, доказательство в защиту святых икон, это чудеса, совершаемые Самим Богом через св.иконы. Если бы иконы были богопротивные идолы, как говорят иконоборцы, то Господь не стал бы совершать через них знамения и чудеса, напротив, Он чудесами многократно и многообразно показал, что почитание св.икон Ему приятно.
Из житий святых нам известно, что иконы бывали не только «окном, сквозь которое виделись изображенные на них лица, но и дверью, которою эти лица входили в чувственный мир. Именно с икон чаще всего сходили святые, когда являлись молящимся».
Можно с уверенностью утверждать, что все иконы чудотворны именно потому что являются окном в вечность. Они могут быть высокого мастерства или невысокого, для восприятия Божественной действительности большого значения это не имеет. Икона может быть первоявленной, в основе которой лежит подлинный духовный опыт и такую икону рассматривают как первоисточник. А может быть копией более или менее точно воспроизводящей её формы. Но духовное содержание их тоже самое.
В дореволюционной России редкий храм не хранил в себе особо чтимой за явленные чудеса святой иконы. В честь их установлены праздники, созидались храмы, составлялись особые службы. В истории христианской Церкви особенным обилием чудес было ознаме- новано первое время христианства, когда многим подавались чрезвычайные дарования Святого Духа и особенный дар чудес. Многие из чудес вошли в нашу повседневную жизнь и стали для нас как-бы естественными, мы к ним привыкли и перестали их ощущать и удивляться. Привыкли видеть и нетление святых мощей и слышать о бывших и бывающих исцелениях от святых чудотворных икон. И всё это по милости Божией совершается для верующих людей, для тех кто смотрит на всё совершающееся глазами веры. Неверие является главным препятствием для совершения чудес. Вера – главное условие как для понимания чуда, так и для внутреннего восприятия целебной чудодейст- венной силы. «Веруешь ли?»- вот вопрос, с которым обычно обращался Иисус Христос к страждущему, прежде чем оказать ему чудесную помощь. Никакое чудо, по учению Спа- сителя, будь это даже воскрешение из мертвых, не может пробудить веры в сердцах грубых и ожесточенных. Во время земной жизни Иисуса Христа самыми ярыми гонителями Его были фарисеи, которые с особенным вниманием наблюдали за жизнью и делами Его; но чем больше чудес они видели, тем ожесточеннее и упорнее преследовали Божественного Чудотворца. «Род лукавый и прелюбодейный знамений ищет, и знамений не дастся им»…- говорил о них Христос.
То же самое стремление видеть чудеса встречаем мы и сегодня у людей неверующих или маловерующих. Они тоже требуют знамений для своей веры. «В ряду истин Божественного откровения должны быть и истины непостижимые для ума человеческого, совершенно превышающие его разумение. Предмет откровения есть религия, или союз между Богом и человеком: следовательно, истины откровения должны касаться Бога с Его высочайшими свойствами и бесконечными совершенствами, с Его отношением к миру и человеку; должны касаться человека в самом его существе и с его судьбою настоящею, прошедшею и будущею; должны, наконец, касаться невидимого, внутреннейшего, непосредственного общения и единения между Богом и духом человека. Господь Бог, конечно, не мог не дать вместе со своим откровением и самых решительных признаков, свидетельствующих несомненно о его божественности. Он благоволил окружить свое откровение особыми, высшими проявлениями или знамениями, которые, будучи возможны только для Него одного, могут окончательно убеждать человека, что он не ошибается, принимая известную религию за откровение самого Бога.»
О чудесах имеются и даются различные понятия. Чудеса – это суть силы Божии, силы редко или еще никогда прежде не являвшиеся. Нельзя сказать что чудесные прояв- ления не в природе вещей, что они противоестественны, что они нарушают законы природы. Они вне природы, они выше её законов, но они ей не противоречат. И всё же, какова природа чудес? Блаженный Августин писал: «Чудо не противоречит законам природы; чудо противоречит нашим представлениям о законах природы». «Чудо всегда страшит», потому что свидетельствует о некой могучей, таинственной силе, берущей начало за пределами человеческих знаний о природе вещей. Чудо страшит современного человека, потому что свидетельствует о Боге. Признав чудо, неверующему человеку по необходимости придется признать и бытие Божие.
«Чудо не есть и не может быть нечто неестественное, ибо неестественное, противное порядку, само по себе – антирелигиозно. Истинное чудо есть высшая и чистейшая природа нисходящая из мира невозмутимого, мира совершеннейшего согласия, в наш мир, возмущаемый столь многими противоречиями. Исцеление расслабленного не может считаться противным природе в виду того, что болезнь, от которой он излечился, противоречила истинной природе человека, потому что нормальна не болезнь, а здоровье. Исцеление есть восстановление первоначального порядка. В чудесах наш мир приводится в систему высшего порядка вещей; в нем действуют тогда не законы его падшего состоя- ния, а законы сильнейшего порядка и высшего совершенства; и они-то дают себя чувствовать, проявляют свое господство, по праву им принадлежащее, ибо есть закон для всех законов: где две силы сталкиваются, там слабейшая уступает место сильнейшей, низшая – высшей. В воскресении мертвых нельзя видеть ничего противного природе, ничего неестественного, хотя ни одна из сил, ныне действующих на наши тела, неспособна произвести в нас такого действия; это возможно лишь для силы еще не проявившейся, для силы, пребывающей во власти Бога. И если подобные чудесные явления и действия могут казаться иногда противоестественными, то только потому, что они невозможны при той естественной причинной связи вещей и явлений, к которой мы привыкли, но которая однако всегда может быть нарушена и изменена вмешательством силы высшей… Чудо есть действие или событие сверхъестественное, но не противоестественное, производимое непосредственно силою Божиею для достижения важных религиозных целей.»
Истинно верующие и видят чудеса и пользуются ими, а для неверующих или нет чудес, потому что они не достойны их, или если и есть, то они не видят их. Есть такие, которые говорят: «я не поверю чудесам, если сам своими глазами не увижу чудо, или не испытаю его на себе».
Чудес совершается не мало и в наши времена. Многие из чудес совершились перед многими свидетелями, обследованы целыми комиссиями; многие исцеления совершились над людьми образованными, которые сами подробно описали их и утверждают, что эти исцеления совершились только волею божественною; о многих исцелениях засвидетельствовано опытными врачами, что они не могли иначе произойти, как по сверхъестественной силе Божией. Самым общераспространенным взглядом на чудеса и их природу является следующий: некоторые видят в них события или явления хотя удивительные и необычайные, но естественные, производимые силами природы, еще не вполне известными науке, и признаваемые за сверхъестественные только потому, что смотрят на них обыкновенно не с строго-научной, а с религиозной точки зрения, которая все вообще явления любит относить к первой причине всего – Богу. Отрицать возможность чудес могут только люди не признающие личного Бога, отдельного от мира ( как пантеисты и материалисты), или же осуждающие живого Бога-Творца мира на какой-то абсолютный покой и мертвую бездеятельность (как деисты). Люди эти на место Бога ставят сам мир, или же его законы, а потому с их точки зрения и не может быть никакого и ничьего вмешательства в дела и порядки мира и жизнь мира есть не более, как механический процесс, в котором все сковано неизбежными условиями и совершается по какой-то роковой, слепой, абсолютной необходимости.
Люди же, не смешивающие Бога с миром и его законами, не могут не признать возможности действия Божия на мир, следовательно, и возможности чудес. Во всех религиях люди всегда молились и молятся, чтобы Божество исцелило болезнь, отвратило угрожающий голод, моровое поветрие, опустошительную войну и т.п.; в этих молениях, очевидно, выражается то убеждение, что Божество может сделать то, о чем Его просят, может вмешаться в дела мира непосредственно и изменить естественное течение вещей, неблагоприятное для человека. Что же, неужели это вековое общечеловеческое убеждение есть не более, как невежество и заблуждение? Но никакое заблуждение не может быть вековым и всеобщим. Если бы человечество нигде и никогда не видело действительного чуда, то оно не имело бы и никакого представления о чудесах.
Если чудеса возможны, то чем и как убедиться, что известное чудо есть именно чудо? Так как чудо есть событие сверхъестественное, то для достоверности его требуется, чтобы оно, во-первых, действительно случилось, или произошло, т.е.было именно событием, а не вымыслом, не сказкою, и во-вторых, чтобы оно произошло силою божественного вмешательства, а не само собою. Ведь хитрость и коварство людей могут быть изобретательны до неистощимости, да и самообольщения, особенно в области религиозной, бывают иногда ужасные. За примерами далеко ходить не нужно…
Необходимо обращать строгое внимание на обстоятельства чуда – место, время, способ совершения и проч. Если мы заметим, что известные мнимо-чудесные действия привязаны к одному определенному времени, к одному определенному месту, могут совершаться только с известными приготовлениями, или совершаются образом каким- нибудь странным и смешным, каковыми могут являться всякого рода фокусничества или всякого рода манипуляции, то мы всегда вправе сказать, что это отнюдь не чудеса, а действия – или искусства, или знания каких-нибудь сокровенных сил природы, или даже обмана.
В языческом мире известна была так-называемая теургия, т.е. наука или искусство входить в сношение с богами и с помощью их совершать разные сверхъестественные действия, или чудеса. Теургия, впрочем, учила не только входить в сношение с богами, но и так-сказать завладевать ими, брать их как бы в услужение себе, по произволу вызывать их и заставлять производить то или другое действие. Средства к этому она указывала в тех или иных жертвоприношениях, заклинаниях, известных обрядах, церемониях и других таинственных действиях и символах. На богов же эти действия и символы имеют неотразимое влияние, магическую силу и заставляют их, даже против их воли, делать то, что угодно теургу.
Некоторые отцы и учители Церкви признавали и в язычестве явления сверхъестественные, или чудеса, но эти явления они приписывали действию темных сил, влиянию диавола – отца лжи. Церковная история рассказывает об одном из таких «чудотворцев»- Симоне Волхве. Евсевий Памфил сообщает о нем следующее: «Симон в это время до того прославился и настолько овладел людьми, обманутыми его чарами, что его считали великой силой Божией». Предания изображают Симона Волхва нераскаянным и непримири- мым противником апостолов, и прежде всего ап.Петра. Заключительный акт борьбы Симона Волхва и ап.Петра состоялся в Риме: предание повествует, что Симон, желая показать мощь своих магических сил, поднялся в воздух и стал парить над городом в присутствии граждан и даже самого императора. Однако ап.Петр вознес молитву о посрамлении еретика – и Симон упал на землю, разбившись насмерть.
Чудеса провозвестников ветхозаветного откровения – Моисея, Иисуса Навина, Илии, Елисея и других – более или менее известны каждому из священной истории; поэтому нам нет надобности говорить здесь о них подробно. Заметим только вообще, что все эти чудеса, как рассказывает о них священная история, вполне достойны Бога и сообразны с теми высокими целями, для которых совершались.
Это не летание по воздуху, не одушевление статуй, не превращение животного в человека и человека в животное, или подобные нелепости, о которых, как о чудесах, рассказывают языческие бытописатели. И совершаются эти чудеса совсем не для того, чтобы только удивить и поразить публику, как все чудеса языческие.
Сошествие Святого Духа на апостолов было первым чрезвычайным событием в Церкви Христовой, которым началась и самая её история, и вместе с тем – началом и причиною всех последующих знамений и чудес в век апостольский. Чрезвычайно успешное распространение христианства, о котором известно из церковной истории, есть событие – и чудесное само в себе, и ручающееся за действительность всех прочих чудес апостольских, и вообще свидетельствующее о божественном происхождении христианства. Для убеждения в этом нужно обратить внимание на те препятствия, с которыми встретилось христианство при своем распространении, - на ту борьбу, в которую оно должно было вступить со всем тогдашним миром и из которой вышло с полной победой, вопреки всем естественным соображениям человеческим. Христианство было не только новою системою вероучения, но и новым кодексом нравственности, новым началом жизни и деятельности человеческой, - в этом отношении также не могло не встретить оппозиции себе в тогдашнем мире. Против христианства вооружились все и всё : вооружился фанатизм иудеев и язычников; вооружились жрецы, правители, законодатели, наконец – сама верховная власть, в лице римских императоров. И что же? Несмотря на всё это, несмотря ни на какие клеветы, гонения и преследования, на всевозможные пытки и казни, каким подвергались последователи Христовы в несметном количестве, в течении трех столетий, христианство не только не уничтожалось, не только не убавлялось, а напротив всё более крепло, распространялось и расширялось, привлекая к себе самых лучших людей того времени, и наконец было признано и объявлено господствующею религиею в римской империи. Кто же не признает в этом чуда? Кто объяснит всё это по законам естественным?
Самое важное доказательство в защиту святых икон, это чудеса, совершаемые самим Богом через св.иконы. Чудеса эти многообразны: для одних молящихся – от них (икон), исходили пророческие и наставляющие гласы; из других изгонялись через иконы злые духи, но больше всего через св.иконы совершалось и совершается исцелений от тяжких неизлечимых болезней.
В первые века христианства известный Нерукотворный образ Спасителя (Mandylion), находящийся в Эдессе, прославлен был издревле великими и многими чудесами, так что ещё в III-ем столетии христиане ходили на поклонение ему.
____________________________
[1] Отцы VII Вселенского Собора указывают, что икона – изображение человека обоготворенного – досточтима и свята именно тем, что передает обоженное состояние своего первообраза и носит его имя; поэтому освящающая благодать Духа Святого, присущая первообразу, присутствует и в его изображении. Другими словами, именно благодать есть причина святости и изображенного лица, и его иконы; она же есть и возможность общения со святыми через его иконы. Икона, так сказать, участвует в его святости, а через икону приобщаемся к этой святости и мы в нашем с ним молитвенном общении.
«Благодать Божия покоится» на образе потому, что «святые и при жизни были исполнены Духа Святого; также и по смерти их благодать Святого Духа неистощимо пребывает и в душах, и в телах, лежащих во гробах, и в их чертах, и в святых их изображениях»,- говорит преподобный Иоанн Дамаскин. (Первое слово в защиту святых икон, гл.XIX; PG, 94, I, 1249).